Преосвященный Феофан (Ильменский; 1867 — 1918), Епископ Соликамский. 1917 год
Сергей Петрович Ильменский родился 26 сентября 1867 года в Саратовской губернии в семье церковного чтеца. Он рано лишился отца и рос на попечении матери, глубоко религиозной, кроткой и смиренной женщины, и на попечении своего дяди – вдового протоиерея Димитрия Алексеевского.
В 1888 году Сергей Ильменский окончил Саратовскую Духовную семинарию, а через четыре года – Казанскую Духовную Академию со степенью кандидата богословия за сочинение «Филарет, Архиепископ Черниговский, как проповедник».
Именно с 1892 года началось педагогическое служения будущего Святителя. В разное время он занимал должности: преподавателя педагогики в Саратовском епархиальном женском училище, законоучителя Александро-Мариинского мужского реального училища и Мариинского института благородных девиц.
В начале 1890-х годов он вступил в брак, однако его супруга умерла рано, оставив на попечение Сергея Петровича малолетнюю дочь.
5 октября 1894 года в Крестовой церкви Саратовского Архиерейского дома Сергей Петрович Ильменский был рукоположен в сан диакона, а 7 октября в – во иерея, с назначением сверхштатным священником Александро-Невского Кафедрального собора.
В 1898 году отец Сергий был назначен настоятелем домовой церкви Саратовского реального училища. Через четыре года, 20 сентября 1902 года, он занял пост председателя Совета Саратовского Епархиального женского училища.
1 сентября 1907 года отец Сергий был назначен штатным священником Марие-Магдалинской церкви Мариинского института благородных девиц.
Кроме пастырского и учительского служения, отец Сергий активно занимался публицистической деятельностью. В 1909 году он был назначен редактором «Саратовского Духовного вестника», для которого написал множество статей и очерков. Самой заметной из них стала критическая статья «Современный социализм перед судом слова Божия». Изъятие из народного сознания понятий о бессмертии человеческой души, будущей вечной жизни, отрицание Бога образует душевную пустоту, которую невозможно восполнить никакими земными ценностями, – вот главная идея этой работы, личная позиция автора.
Отец Сергий был участником и вдохновителем саратовских православно-патриотических организаций. Он буквально постоянно проповедовал в Саратовском Кафедральном соборе и других храмах города.
В 1911 году он был возведен в сан протоиерея.
31 августа 1913 года, похоронив престарелую мать и дав образование дочери, протоиерей Сергий по прошению был зачислен в братство Валаамского Спасо-Преображенского монастыря. 14 августа того же года он принял монашеский постриг с именем Феофан.
14 сентября 1914 года иеромонах Феофан был возведен в сан архимандрита и назначен на место смотрителя Балашовского Духовного училища в Саратовской губернии. В те же годы на него были возложены обязанности организатора миссионерских курсов, с успехом прошедших в Балашовском уезде.
5 сентября 1916 года архимандрит Феофан был назначен на должность ректора Пермской Духовной семинарии. Прибыв в Пермь 5 октября, он обратиться к своим новым подопечным со словами: «Я – ничто, все благое во мне соделывает благодать Божия. Готов потрудиться при содействии и помощи сей благодати и среди вас. Будем назидать друг друга, дабы соделаться нам живыми камнями в здании Церкви Господа Иисуса Христа…». Архимандрит Феофан на деле исполнял сказанное: двери его квартиры всегда были открыты для студентов Семинарии; там собирались проповеднический и миссионерский кружки, проводились субботние чтения и беседы. Простота и сердечность, отеческая забота о нуждах учащихся снискали отцу Феофану всеобщую любовь, несмотря на короткое время его служения в Семинарии.
Обязанности ректора архимандрит Феофан совмещал со служением в Пермском Епархиальном братстве трезвости, где был председателем.
В то время Пермская Епархия, где проживало множество инородцев и раскольников, нуждалась в постоянном Архипастырском руководстве. Осуществлять его одному правящему Архиерею было крайне сложно из-за огромных размеров Епархии, поэтому Священномученик Андроник, Архиепископ Пермский, обратился в Святейший Синод с просьбой об открытии в Пермской Епархии викариатства с центром в Соликамске.
25 февраля 1917 года в Крестовой церкви во имя Святителя Митрофана Воронежского состоялось наречение архимандрита Феофана во Епископа Соликамского.
Будто бы предчувствуя, что ожидает его на архипастырском пути новонареченный отец архимандрит произнес: «В такое-то время бурного дыхания духа нечиста, духа злобы, Ты, Господи, призываешь меня быть кормчим в Церкви Христовой! Слаб и немощен я! Но верую, Господи, что если Ты призываешь меня к сему высокому служению, то Ты же ниспошлешь силы мне к достойному прохождению его. Поистине, неисповедимы судьбы Твои в жизни моей. Смиренно преклоняюсь пред десницей Твоей!».
На следующий день, 26 февраля, в зимнем Стефановском храме Спасо-Преображенского Кафедрального собора была совершена последняя в истории Императорской России Епископская хиротония. Архимандрит Феофан был хиротонисан во Епископа Соликамского, викария Пермской Епархии.
Из Пермских Епархиальных Ведомостей, 1917 год: «По прочтении часов кафедральный протоиерей Воскресенский и протодиакон Ф. И. Оленев вывели отца архимандрита Феофана на средину церкви, и здесь был совершен чин Архиерейского исповедования, причем, по мере развития исповеди, отец архимандрит все далее и далее проходил по ковру, на котором был изображен большой орел, летящий над городом… Началась Литургия… После пения «Агиос о Феос» («Святый Боже») кафедральный протоиерей и протодиакон провели новонареченного Епископа архимандрита Феофана с середины храма в алтарь, к престолу, где стояли Епископы и духовенство. Преклонив колена и крестообразно положив на престол руки, архимандрит Феофан склонил голову над Божественной трапезой. Епископы возложили на голову хиротонисуемого Святое Евангелие, держа его своими руками. Преосвященнейший Епископ Андроник, при полной тишине во всем Соборе, где собрались тысячи народа, разместившегося и на клиросах, и на хорах, и на окнах стал читать главную совершительную молитву таинства священства о ниспослании благодати Святаго Духа на хиротонисуемого… Полная тишина… Многие поднялись на скамьи, на табуреты, на окна. Смешались звания, положения и возрасты. Окончились молитвы. Архимандрит Феофан – уже Епископ… Епископ Феофан облачается в Архиерейский саккос. «Аксиос!», – возглашает Преосвященный Андроник. «Аксиос!», – поют все Епископы, духовенство и народ. «Аксиос!», – поют на клиросе. После саккоса надевается омофор, потом панагия, дар Преосвященного Андроника, и все это время из алтаря на клирос и с клироса в алтарь перекатывается это восторженное, уверенное, ликующее: «Аксиос, аксиос!». Окончилось и облачение. Чин хиротонии совершен. И сразу разрешилась напряженность народного внимания. Какой-то шум прошел по всему Собору, и невольно припомнилось, как в день Пятидесятницы, при Сошествии Святаго Духа на Апостолов, «бысть шум, яко же носиму дыханию бурну»».
После архиерейской хиротонии Епископа Феофана. 26 февраля 1917 года. Из фондов Музея Архиерейского квартала.
Слева направо: Преосвященный Гавриил, Епископ Барнаульский; Преосвященный Андроник, Епископ Пермский и Кунгурский; Преосвященный Мефодий, Епископ Петропавловский; Преосвященный Серафим, Епископ Челябинский; Преосвященный Феофан, Епископ Соликамский
Местом пребывания викарного архиерея был определен город Соликамск, куда Преосвященный Феофан прибыл 12 марта 1917 года и приступил к управлению викариатством. Канцелярия и резиденция Епископа находилась в Соликамском Свято-Троицком мужском монастыре, настоятелем которого был назначен сам Владыка. Кафедральным храмом стал Троицкий собор на главной площади Соликамска.
В течение следующих пяти месяцев Епископ Феофан занимался осмотром подведомственных ему приходов, совершал в них Богослужения. По преданию, желая ближе познакомиться с приходами и паствой, Владыка обошел вверенное ему викариатство пешком.
Учреждение в Соликамске викарной кафедры и назначение на нее викарного Епископа изначально предусматривало, что в отсутствии Правящего Архиерея викарный Преосвященный будет жить в Перми, в Архиерейском доме, управляя делами Пермской Епархии и совершая Богослужения.
Таким образом, почти два года Преосвященный Феофан был ближайшим помощником Архиепископа Андроника в деле управления Епархией, которое было вверено ему в период с августа по декабрь 1917 года и с января по апрель 1918 года – пока Владыка Андроник, будучи членом Всероссийского Поместного Собора Русской Православной Церкви, находился в Москве.
7 июня 1917 года оба Архипастыря совершили освящение Крестовоздвиженского собора Белогорского монастыря.
После освящения Крестовоздвиженского собора Белогорского монастыря. 7 июня 1917 года. Из фондов ПКМ
8 июля 1917 года Епископ Феофан напутствовал на паперти Спасо-Преображенского Кафедрального собора женскую боевую дружину «батальон смерти», отправлявшуюся на фронт.
В сентябре – октябре 1917 года рукоположил во священный сан несколько белогорских иноков: в сан иеромонаха – иеродиаконов Афанасия (Одегова), Иоанна (Новоселова) и Владимира (Жижина), в сан иеродиакона – монахов Виссариона (Окулова) и Матфея (Банникова).
Современники свидетельствовали, что Владыка Феофан был усердным молитвенником и постником и, подобно Архиепископу Андронику, бесстрашным обличителем безбожия.
Именно Епископ Феофан стоял во главе Пермской Епархии, когда в ноябре 1917 года из столицы пришли известия о большевистском перевороте. Преосвященный выступил с обращением через «Пермские Епархиальные Ведомости» призывая паству «хранить православную веру».
В феврале 1918 года в Перми был опубликован декрет большевистского правительства «Об отделении Церкви от государства и школы от Церкви», последствием которого стало повсеместное разграбление храмов и монастырей и убийства защитников церковного достояния. В условиях гонений на Церковь верующие сплотились вокруг Преосвященного Феофана. 4/17 февраля 1918 года в Перми состоялся «небывалый по многолюдству и одушевленности крестный ход… Были произнесены речи. Пелись пасхальные песнопения. Во главе – Епископ Феофан». По приблизительным подсчетам, с хоругвями и иконами по центральным улицам города прошло около трех тысяч человек.
В марте 1918 года неизвестные лица по всему Соликамску расклеили воззвания, призывающие к активному выступлению против большевиков. Текст воззвания был отпечатан на оборотной стороне церковных документов. Подозрение в подстрекательстве пало на духовенство. 4 марта 1918 года пастырское собрание соликамского духовенства постановило:
«Довести до сведения Соликамского Исполнительного комитета солдатских, рабочих и крестьянских депутатов, что духовенство, как раньше, так и теперь, находясь вне политики и каких-либо в этом роде выступлений, не могло даже и думать о таком в высшей степени гнусном поступке, тем более, что и со стороны Совета не было по отношению к духовенству каких-либо распоряжений, которые могли бы поставить духовенство в компромиссное к Совету положение. Посему духовенство с гневом отвергает провокаторское выступление со стороны темных личностей, просит Совет принять уверение в лояльности отношений духовенства ко всем гражданам без различия партийности и служебного положения».
В ответ на это малодушное заявление Епископ Феофан, находившийся в Перми, наложил на документах пастырского собрания следующую резолюцию:
«Отцы и братие! С великой грустью прочитал я сей журнал пастырского собрания духовенства церквей города Соликамска. Пастыри Церкви, служители «идеалам христианства» выражают «лояльность» всем гражданам без различия… в том числе и проявившимся среди нас, к глубокому сожалению, людям, отторгшимся от единства веры с нами – насильникам и грабителям, наполнившим город наш грабежами и убийствами… Нет! Не так должны были Вы ответить Комитету и населению на провокаторские обвинения… С негодованием отвергнув обвинение в том, что будто бы Вы призывали к вооруженному восстанию против бандитов и избиению их, Вы в то же время должны были, как пастыри, как соль земли, как свет миру, высказать свой нравственный суд насильникам и грабителям, выразить им свое негодование и порицание… Обращаюсь с сим призывом к иерейской совести всякого из Вас. Не посрамите моей совести пред Вами скорбящей «о вашем искушении от врага…»».
В заключение послания, пригрозив судом Патриарха, Епископ Феофан благословил благочинного вновь собрать пастырское собрание и вынести новое суждение.
В ночь на 17 июня 1918 года был арестован Архиепископ Андроник. Предвидя свою скорую гибель, он оставил Епископу Феофану письменное распоряжение «вступить в управление епархией в случае своей насильственной смерти». Преосвященный Феофан прибыл в Пермь в конце июня 1918 года, однако не оставлял попечения о соликамской пастве. В июле 1918 года Епископ Феофан отслужил панихиду по убиенному в Усолье священнику Михаилу Накарякову и своем слове к верующим назвал новопреставленного мучеником. Это послужило для большевиков поводом, чтобы начать преследование Владыки.
Осенью 1918 года были арестованы помощники Епископа Феофана протоиерей Константин Шестаков и секретарь Гавриил Петрович Желателев. Поводом для их ареста послужило решение Преосвященного Владыки назначить преследуемого властями бывшего председателя Соликамской Земской Управы Дмитрия Антипина на должность псаломщика под чужой фамилией. Желая предотвратить расправу над невиновными, Владыка Феофан для объяснения лично явился в Чрезвычайную Комиссию.
По свидетельству членов братии Архиерейского дома, вечером накануне этого дня Владыка «горячо молился за Параклисом, низко поклонился молящимся, прося прощения, прикладывался к святым иконам, исповедался, утром сходил на кладбище, отслужил литию у могилы чтимого Епископа Пермского Иоанна Ι».
Епископ Феофан. 1917 год
В ЧК Епископ Феофан написал объяснительную записку, в которой оправдывал подписавших указ сотрудников Епархиального Совета и всю вину возлагал на себя: «…Доверяясь Епископу, вышеупомянутые Члены Совета были введены в заблуждение, и нисколько не виновны в выдаче документа…». В ЧК он был арестован и содержался под стражей в Пермском Арестном доме на Кунгурской улице.
Первоначально Владыка сидел в одиночной камере по соседству с анархистом и большевиком. Они всячески издевались над ним и довели его до нервного расстройства. Потом в Арестный дом были посажены белогорские иноки: иеромонах Иоанн (Новоселов), иеродиаконы Виссарион (Окулов) и Матфей (Банников), послушники Савва Колмагоров, Василий Вотяков и Михаил Феофилов. Епископа Феофана поместили с ними в одну камеру, монахи за ним ухаживали, вместе молились, и Владыка совершенно поправился.
Однажды заключенные просили иеромонаха Пермского Архиерейского дома Никона (Коробкина) принести им Святые Дары, но в ЧК свидания не разрешили. «Только чрез неделю, – рассказывал отец Никон, – когда монахи носили уголь с улицы в ограду, ворота были отворены… я пришел и лично передал Владыке Святые Дары в ограде. Он показался мне бледным, похудевшим, но нормальным. Он справился: все ли мы здоровы? Сохранна ли церковь? И просил передать Ключарю протоиерею Андрею Сергееву, чтобы похлопотали о его освобождении. Более его я уже не видал».
В конце декабре 1918 года священник Крестовой церкви Михаил Салтурин получил от Епископа Феофана письмо, в котором он сообщал о состоявшейся в тот же день следственной комиссии. «Комиссия, – писал Преосвященный, – по его делу ни положительно, ни отрицательно не высказалась», почему Владыка предположил «возможность назначения его на работы или эвакуацию в другой город, а может быть и смерть». Очевидно в предвидении смерти, Епископ Феофан в этом письме изложил краткое завещание. Письмо было помечено датой: «22 декабря, 1918 год».
Из показаний иеромонаха Никона (Коробкина):
«В Воскресенье 9-го декабря ст./ст. [22 декабря н. ст.] я был на Бахаревском подворье и читал письмо [бывшего в заключении вместе с Епископом Феофаном] иеродиакона Виссариона, в котором он благодарил одну послушницу за доставку хлеба и пищи, за стирку белья. Он сообщал, что у них была Комиссия, которой они все заявили, что они Советской власти не признают. Комиссия сказала, что им будет за это худо. Тут же отец Виссарион просил сообщить в Крестовую церковь (мне) принести сегодня же Святые Дары, и что их ночью уведут, может быть, на смерть».
Около 4 часов утра 23 декабря 1918 года в Арестный дом явился конвой красноармейцев и два чекиста. Пришедшие просили дать им веревок, но таковых не нашлось, после чего Епископ Феофан с надетыми на руки стальными поручнями был уведен вместе с другими заключенными из Арестного дома. Уходя на мученическую смерть, Преосвященный Владыка благословил всех присутствующих и просил у всех прощения.
Ночью, в тридцатиградусный мороз, чекисты привели Владыку на берег уже замерзшей Камы. Здесь одни срывали со своей жертвы одежды, а другие заплетали волосы Епископа в косички, чтобы, связав их между собой, продеть под них жердь и приподнять таким способом свою жертву на воздух. Прорубь для казни готовили другие мучители. По обе стороны проруби появились скамейки, на которые встали два палача. Держа шест, продетый под волосы, за концы стали постепенно опускать [Архиерея] в прорубь, с тем, чтобы через полминуты поднять его над прорубью и снова опустить в ледяную воду Камы. Несмотря на то, что эта пытка продолжалась 15–20 минут и тело Владыки Феофана покрылось льдом толщиной в два пальца, мученик все еще оставался жив. После мучений палачи бросили его останки в прорубь.
Вместе с Епископом Феофаном мученическую смерть приняли и соузники Владыки – иноки Белогорского монастыря: иеромонах Иоанн (Новоселов), иеродиаконы Виссарион (Окулов) и Матфей (Банников), послушники Савва Колмагоров, Василий Вотяков и Михаил Феофилов – а также миряне: железнодорожный агент Илия Малявин и жандармский офицер Николай Ружицкий. Тела их также были утоплены в Каме, в квартале между улицами Оханской (Газеты «Звезда») и Сибирской, ближе к последней.
Преосвященный Феофан (Ильменский), Епископ Соликамский был прославлен в лике местночтимых Святых Пермской Епархии 2 июля 1998 года.
Священномученик Феофан, иеромонах Иоанн (Новоселов), иеродиаконы Виссарион (Окулов) и Матфей (Банников), послушник Савва Колмагоров были прославлены в лике Святых Новомучеников и Исповедников Российских в 2000 году для общецерковного почитания.
Память их совершается 11/24 декабря.
